Андрей Басов сказки старого дома 2 Романтическая фантазия
ч. 1 ... ч. 33 ч. 34 ч. 35 ч. 36 ч. 37
* * *
Вторник. Луиза и Катрин еще не приехали. Рано, наверное. Арман и Пьер за три дня успели съездить домой, уладить свои дела и вернуться обратно чуть позже нас с Амандой. Гийом подробно и исчерпывающе описал нам все события, произошедшие за время нашего отсутствия:
- Всё спокойно.
- Что-то ты сегодня очень разговорчив, Гийом, - заметил Арман. - Мог бы и как-нибудь короче.
- Говорить коротко у нас Катрин мастерица.
- Вот-вот - образец лаконичности. Никогда не тратит на рассказ об оторвавшейся пуговице больше получаса.
- Ты преувеличиваешь, Пьер. Я как-то слышал, как она говорила о сломанной булавке всего пятнадцать минут.
- Интересно, - полюбопытствовал я, - сколько времени непрерывно можно нести чушь, которую я сейчас слышу?
- Долго. Пока Луиза или Катрин не приедут. Ага, вот мы их и накликали! А ты говоришь, что это чушь, Серж. Ничего не делается просто так. Только вот почему-то Луиза тащится позади Катрин. Разве так бывает?
Всё объяснилось очень просто. Обе дамы ехали в карете Катрин.
- А вот и мы, - обрадовала нас Луиза, обмениваясь поцелуями с Амандой. - Заждались? Раньше не получилось. Катрин никак было не вырваться от короля. Людовик вдруг решил поинтересоваться, как идет обучение дочерей.
- Давайте выкладывайте, что там во дворце, - распорядилась хозяйка.
- Ришелье приехал вчера еще до полудня. Король вместе с де Тревилем ближе к вечеру. Поскольку из Ла-Рошели кардинал и капитан мушкетеров ехали порознь, то свои отношения смогли выяснить только в Лувре. Сцепились так, что и король не мог их унять. Ришелье поинтересовался о том, с каких это пор первые лица в королевстве предоставляют свои апартаменты злоумышленникам против короля. Лучше бы он этого не говорил! Понятно, что это просто от раздражения. Но Тревиль вцепился в кардинала так, что от того только перья полетели. Припомнил многое и задал главный вопрос. Для чего существует тайная служба кардинала, которая проспала сразу два заговора против короны? Ришелье и ответить нечего.
Дальше смех один. Тревиль потребовал возмещения ущерба своему имуществу, который нанесли заговорщики. Возмещения за счет службы кардинала, которая допустила побоище в доме Тревиля. Ришелье чуть заикаться не начал от такого нахальства. Орали так, что и на половине королевы всё было слышно.
Так что позавчера занятие у всех было только одно. Кого бы вместо себя подставить под монаршую немилость. Следствие Ришелье начал только сегодня и начал, разумеется, с меня.
- Почему с тебя?
- Как почему? Я же сообщила страже, что видела вооруженную драку у дворца Тревиля. Королева потребовала, чтобы опрос меня проводился в ее присутствии. Стало быть, в ее покоях. Кардинал поскрипел зубами, но возразить не посмел.
- И о чём он тебя пытал?
- Поинтересовался, что я делала ночью в тех местах. Я рассказала о своем увлечении астрономией и звездах, которые лучше всего видны с улицы Старой Голубятни. Королева рассмеялась и просила кардинала задавать вопросы по существу дела. Вот тогда-то допрос и начался. Примерно такого содержания:
«- Значит, вы проезжали мимо дома господина де Тревиля и в свете луны увидели, что какие-то люди за оградой дерутся на шпагах?
- Именно так.
- Сколько их было?
- Я не считала. Наверное, человек десять-двенадцать.
- В каком месте двора это происходило?
- Примерно посередине между воротами и правым крылом дома.
- В этом месте довольно узкие дорожки.
- Ну, и что? Дорожки узкие, а места-то всё равно много.
- Тогда они должны бы выйти и на газон.
- Может быть, и выходили. Было не настолько много света, чтобы разглядеть все мелочи. Да и ограда мешает обзору.
- Понятно. Они дрались плотной группой или рассеялись вдоль дорожки?
- Насколько мне было видно, вроде бы кучкой.
- Тогда они точно не смогли бы поместиться на дорожке.
- И что? Далась вам эта дорожка!
- А то, что мои люди внимательно осмотрели всё вокруг дома и двор. Они не обнаружили никаких потоптанных газонов. Как это может быть? Бестелесные призраки, что ли?»
- Тут я почувствовала, что засыпалась. Сама себя загнала в угол. У меня аж холодок по спине пробежал. Сказала бы, что дуэлянты стояли вдоль дорожки, - и всё было бы в порядке. Пришлось выкручиваться:
«Вам виднее, Ваше преосвященство. Я могу говорить лишь о том, что мне могло быть видно через искажающую всё решетку. Может быть, и бестелесные. Я же их не трогала. Может быть, мне только показалось, что драка была именно на дорожке. Чуть ближе к дому или воротам дорожка как раз переходит в площадки. А может быть, дуэлянты были аккуратны и ступали осторожно, чтобы не повредить собственность господина де Тревиля.
- Странное обстоятельство. А карету баронессы Катрин де Бово вы не приметили, когда любовались звездами или сражением у дома господина де Тревиля?
- Не приметила. Да и как я могла ее приметить, если известно, что ее там не было.
- Как же не было, если она стояла как раз напротив ограды, за которой шла драка?
- Ах, вы об этом. Так это была совсем не карета баронессы. Говорят, что похожая, но не она. Нет, не видела. Я смотрела в другую сторону.
- Таинственная история. Мадам де Шеврез оказывается свидетельницей драки. Причем следов этой драки на указанном ею месте не обнаруживается. Зато буквально тут же имеется чуть ли не сотня трупов, в существовании которых сомнений быть не может. Здесь также присутствует и карета с гербом, принадлежащим подруге мадам де Шеврез.
- И что?
- Не хватает еще только следов присутствия и друзей герцогини графа Армана де Гиша и маркиза Пьера де Моля. Да, еще и этого молодого виконта, появившегося якобы из какой-то России. Про графиню де Жуаньи я не говорю. Она всегда сидит дома, когда ее подопечная молодежь гуляет.
- На что вы намекаете, Ваше преосвященство? Что двое или трое моих друзей, которых там никто не видел, отправили в могилу сотню, как мне известно, до зубов вооруженных заговорщиков? Так если бы именно это и было, то королю следовало бы обвешать моих друзей орденами с ног до головы. А вам, монсеньор, принять их к себе вместо всей вашей тайной службы».
Тут слушавшая нашу перепалку королева опять рассмеялась:
«- В самом деле, монсеньор, откройте мне свой секрет. Иначе я не могу понять, о чём вы ведете речь. Да, герцогиня была на месте известных событий. В этом никто не сомневается, и она сама не отрицает. Причем ее в этом не уличили, а она сама донесла страже. Можно даже без всяких оснований предположить, что там где-то среди улиц и домов скрывались и ее друзья. Впрочем, можно предположить, что скрывался вообще кто угодно.
Вы ведь опрашиваете герцогиню не без каких-то мыслей. Поделитесь с королевой. Что вы хотите установить? Принадлежность герцогини де Шеврез и ее друзей к заговорщикам? Или, может быть, подозреваете ее, а возможно, и ее друзей в уничтожении заговорщиков и, соответственно, заговора? Если первое, то объясните ее мотивы, намерения, приведите доказательства причастности и растолкуйте нам, зачем ей понадобилось поднимать на ноги стражу и тем вызывать к ней вопросы. А если второе, то какие тут у вас намерения? Представить перед королём к награде или отправить в Бастилию? Если в Бастилию, то за что? Итак, кардинал, подозрение в причастности к заговору?
- У меня и в мыслях такого не было, Ваше величество!
- Тогда подозрение в убийстве почти ста человек, покушавшихся на корону?
- Это невозможно!
- Тогда что?
- У меня ощущение, что эта компания всё же имеет какое-то отношение к побоищу в доме де Тревиля. Если так, то они могут что-то знать, видеть такое, что поможет нам докопаться до корней заговора.
- До корней? А разве еще не все корни остались лежать в доме господина де Тревиля и рядом с ним?
- Мы не знаем.
- Что не знаете? Где корни или какие корни? В Лотарингии могут быть корни?
- Они там и есть.
- Ну наконец-то становится понятнее. Вы хотите установить связи герцогини де Шеврез и ее друзей с Лотарингией.
- Совсем нет, Ваше величество.
- Преступную связь всё тех же с заговорщиками?
- Я не думаю, что она существует.
- Тогда что? Хотя я такой вопрос уже задавала.
- Связи заговорщиков с их пособниками в Париже.
- Так, всё еще больше усложняется для моего понимания. Вы что, играете со мной, монсеньор?
- Что вы, Ваше величество, как я посмею!
- Но ведь смеете же. Вы только что сказали, что связи компании госпожи де Шеврез с заговорщиками не предполагаете и тут же заявляете, что им могут быть известны связи заговорщиков с их пособниками в Париже. Одно исключает другое. Никогда не замечала за вами, монсеньор, страсти к парадоксам. Хоть какие-нибудь, если и не доказательства существования пособников, то хотя бы признаки их существования у вас есть?
- Нет, но следствие только начато.
- Следствие относительно предполагаемого наличия пособников в Париже?
- Да.
- А относительно происхождения заговоров и их истоков извне Парижа? А также пособников в Лотарингии и других провинциях?
- Такого следствия мы еще не начинали.
- Это очень странно, монсеньор, не находите? Относительно того, где нет ничего и уже не составляет опасности, ведется следствие. А вот относительно того, где есть истоки, корни, доказательства и угроза повторения, никакого следствия не открыто.
Что вы молчите, Ваше преосвященство? Из ваших же слов складывается впечатление, что вы зачем-то пытаетесь просто встроить герцогиню де Шеврез и ее друзей в историю с заговором. Зачем? Что вы от них хотите получить на самом деле? Я думаю, что на этом нашу беседу следует завершить.
Госпожа де Шеврез и, думаю, ее друзья тоже не имеют намерения скрываться. Их всегда можно будет опросить, имея ненадуманные основания. Но если следствие по заговору или заговорам будет вестись так же, как сейчас, то я буду вынуждена обратиться с этим к королю.
Что же касается некоторых противоречий в словах госпожи де Шеврез, то вряд ли они могут иметь какое-нибудь значение. Люди часто становятся свидетелями преступлений при таких обстоятельствах, которые их самих компрометируют, но к преступлению не относятся. Потому и молчат о том, что видели. Госпожа же де Шеврез, похоже, посчитала своим непременным долгом уведомить о совершенном преступлении. Но таким образом, чтобы самой не оказаться скомпрометированной обстоятельствами, в которых она оказалась. Видите, она даже кивает головой в подтверждение.
Я глубоко уважаю вас, кардинал, но если я услышу еще что-нибудь подобное тому, что услышала за последний час, то вы утратите мое уважение. Я вас больше не задерживаю».
- Вот так Анна вытащила меня из цепких лап Ришелье. И в который раз уже.
- Королева просто мастерски превратила твой допрос в допрос кардинала, - восхитился Арман.
- Да, - подтвердил я. - почти вытащила нас из этой заварушки. И дала понять Ришелье, что мы под ее защитой. Хотя, с другой стороны, Ришелье наверняка понял, что королеве известно больше по поводу этой истории, чем всем. Соответственно, и нам тоже может оказаться известно больше. Только ему теперь будет трудно к нам подступиться.
- Почему ты сказал, что королева почти вытащила нас из истории с заговором? Разве не совсем вытащила? - удивилась Луиза.
- У нас осталось два слабых места - Жермена ле Гран и монахи. Жермена должна немедленно исчезнуть из Парижа. А то Ришелье вдруг до нее всё же докопается. Луиза, Катрин, завтра же с утра берите Женевьеву ла Моль в оборот, гоните с ней к ее подруге Жермене и выпихивайте ее из Парижа хоть силой. Причем неизвестно куда и надолго.
Кстати, Пьер, а Женевьева ла Моль не твоя родственница? Я-то думаю: что это у нее фамилия такая знакомая? Только сейчас сообразил.
- Понятия не имею. Этих Молей с приставками де, ла, ле, дю во Франции, как собак нерезаных.
- Ладно. Арман, Пьер, завтра с утра заглянем к падре Березини. Нужно осведомить наших соратников в рясах о позиции королевы и нашем сложившемся положении. Это поможет им отбиться от Ришелье, если он попытается насесть на Архиепископа Парижского. Хотя нет, втроем нам у Березини делать нечего. Арман, посетишь легата один. А мы с Пьером составим компанию Луизе и Катрин. Там дело посерьезнее.
* * *
- О, Паскаль, - воскликнула Луиза, увидев спускающегося по ступеням дома Женевьевы ла Моль мужчину лет тридцати, - и вы тоже решили в такую рань высказать хозяйке дома свое почтение? И как она? Здорова ли? В радости или печали?
- Здравствуйте, герцогиня. Хозяйка здорова. Вот заглянул к ней по пути на службу, чтобы выполнить данное мне поручение.
- Что ж вы так, Паскаль, с утра и уже с заботами. Совсем не жалеете нашу Женевьеву. А вот мы с подругой, напротив, порадовать ее хотим хорошими известиями.
- Какими известиями? - высунула свой нос из дверей симпатичная женщина лет двадцати семи или двадцати восьми, одетая в какую-то домашнюю хламиду. - Ой, ты не одна? Я не одета.
- Не одна, как видишь, и Катрин тут. А это наши друзья. Но не представлять же их тебе через щель в двери.
Женевьева исчезла, а дверь распахнула служанка, и мы вошли, сопровождаемые задумчивым взглядом Паскаля де Менжа. Пришлось минут десять подождать в гостиной, пока Женевьева появится перед нами. Уютная гостиная. Пейзажи и натюрморты по стенам. Удобные кресла вместо стульев и несколько кушеток по стенам. Большой стол у окна.
- Ну, что ж, представьте мне своих спутников, - обращаясь к Луизе и Катрин, промолвила хозяйка дома, улыбаясь и располагаясь в кресле среди нас. - Очень приятно, господа. Правда, я не ожидала столь раннего визита и несколько удивлена. Вы уже завтракали? Да? Я тоже успела. Может быть, тогда кофе? Нет? Так что это за радостная новость для меня, которую вы принесли? В Лувре планируется бал по случаю возвращения короля в Париж?
- Нет, гораздо более приятная и полезная для тебя новость, - ответила Катрин. - Ты ведь, конечно, знаешь о побоище во дворце де Тревиля.
- Слышала, но какое это имеет отношение ко мне и в чём тут для меня радость? - пожала плечами Женевьева.
- Радость в том, что почти все заговорщики убиты, а те, которым удалось уцелеть, исчезли из города.
- Ну и что? Мне-то от чего радоваться?
- Какая ты непонятливая, Женевьева, - вступила в разговор Луиза. - Ришелье ведет следствие. У него нет и не будет арестантов или прямых свидетелей, которые могли бы указать на твою приятельницу Жермену ле Гран как заговорщицу или пособницу заговорщиков. А через нее не доберутся до тебя и твоего Паскаля. Сама знаешь, какой кардинал подозрительный и въедливый!
Женевьева побледнела. Похоже, что участие Жермены в заговоре для нашей хозяйки и в самом деле новость. И вроде бы в словах Луизы не усомнилась или почти не усомнилась. Наверное, поняла, что Луиза такими вещами шутить не будет.
- Почему вы думаете, что Жермена заговорщица?
- Нам и думать не нужно. Мы знаем, и при этом давно. Нас не интересует, как и насколько и ты влипла в заговор Генриха Лотарингского...
- Генриха Лотарингского? - с ужасом прошептала Женевьева.
- Да, и нам даже не интересно, насколько заговорщикам удалось втянуть в свои дела твоего Паскаля. Нам нужно одно. Чтобы ты оказалась в стороне и никакой связи между тобой и провалившимся заговором не было. Вряд ли интерес заговорщиков был именно в тебе. Обычно тут интерес во влиятельных личностях. Лейтенант стражи может показаться мятежникам очень полезным.
- Очень полезным..., - упавшим голосом пробормотала хозяйка дома. - Паскаль, Жермена... Как это? Вы уверены? Луиза, этого не может быть! Паскаль никогда... И Жермена видела его у меня всего раз или два. Откуда вы можете знать о заговорщиках? Хотя королева...
- Женевьева, успокойся и подумай хорошенько. С чего бы это Жермена стала набиваться тебе в подруги? Притом наверняка с недавних пор. Будь она твоей старой приятельницей, то мы с Катрин так же давно встретили бы ее в твоем доме.
- Месяц назад или немного больше мы встретились, выходя из церкви. Она сказала, что видела меня во дворце, когда бывала там с отцом. Разговорились, и я пригласила ее заходить ко мне на чашку кофе и поболтать. Но Паскаль... Она не просила с ним познакомить. Это произошло случайно. Потом как-то интересовалась, насколько долго он пропадает на дежурствах. Вот и всё.
- А большего и не нужно. Жермена с ним познакомилась. Встретиться с ним не здесь, как бы случайно и без тебя очень просто.
- Это ужасно! Заговор, Жермена, кардинал и мы с Паскалем. Я ошарашена. Что же нам, то есть мне, теперь делать?
- Делать в основном будем мы, Женевьева. Мы тоже обстоятельствами впутаны в эту историю. Если ищейки Ришелье доберутся до Жермены, то доберутся и до тебя. Начнут выяснять, с кем у тебя приятельские отношения. Узнают, что мы с Катрин часто у тебя бываем. Сама, наверное, не раз слышала, что может произойти с тем, кто попадает хотя бы лишь под подозрение у кардинала.
- Конечно, слышала.
- Тогда слышала, и какую сильную «любовь» он ко мне питает. Он использует любой повод, чтобы напакостить мне. Так что мы с Катрин не меньше тебя заинтересованы в том, чтобы Жермена ле Гран исчезла бы куда-нибудь бесследно. Когда ты ее последний раз видела?
- А ведь и правда. Она не заглядывала уже дня три или четыре.
- Понятно. Заговор провалился, а вместе с ним исчез и интерес к тебе.
- А Мишель, о котором рассказывала Катрин?
- Ну, вот - наконец-то и до тебя начинает доходить. Не было никакого Мишеля.
- Ох, значит...
- Значит, значит. Всё что-нибудь да значит. Собирайся. Нам нужно срочно поговорить с Жерменой. Ты введешь нас к ней в дом.
Пока Женевьева собиралась, мы коротко обменялись мнениями относительно грядущего визита.
- А мы не наткнемся там на ищеек кардинала? - с опаской предположила Катрин. - Если нас там увидят, то ужас что будет.
- Вряд ли, - попытался я ее успокоить. - На Жермену можно выйти только через фальшивую карету Катрин. Нужно опросить уйму народа по всему Парижу, чтобы наткнуться на того, кто видел ее у дома Граммонов. А этому всё время будет мешать настоящая карета Катрин. Попробуй разбери, какую и где видели.
- Однако осторожность не помешает, - заметил Пьер. - Я пойду туда прямо сейчас и присмотрюсь к окрестностям. Вы сразу к дому Граммонов не подъезжайте. Остановитесь поодаль. Я подойду.
- Верно, - поддержала его Луиза, - осторожность не помешает.
Пьер ушел. Через несколько минут появилась Женевьева и вопросительно уставилась на опустевшее кресло.
- Пьер пошел вперед, - пояснила ей Луиза. - Посмотрит, не следят ли за домом Граммонов.
Погрузились в карету Женевьевы. Подъезжая к дому Граммонов, прихватили Пьера, не обнаружившего вокруг ничего подозрительного. Жермена - женщина весьма приятной наружности - была дома, и, казалось бы, ничуть не удивилась такой вдруг нагрянувшей компании. Словно ждала кого-то и с нашим приездом всё так же продолжала ждать. Достаточно приветливо, хотя и сдержанно поздоровалась со всеми, отослала впустившего нас мажордома, предложила нам сесть и вопросительно глянула на Женевьеву.
- Жермена, - тихо произнесла та, - эти господа хотят с тобой поговорить.
- О чём.
- О герцоге Генрихе Лотарингском, гостившем до недавнего времени в вашем доме. А также о вашем и нашем будущем, вытекающем из вашего гостеприимства таким людям, - начал я.
Жермена глубоко вздохнула, словно всхлипнула.
- Говорите, господин де Бурже. Правда, я не понимаю связи между вашим будущим и моим гостеприимством в отношении кого бы то ни было.
- Сейчас поймете. Только давайте допустим для начала, что мы не ваши друзья и не люди кардинала Ришелье. А также допустим, что и вы, и мы достаточно осведомлены в событиях четырехдневной давности во дворце господина де Тревиля и предшествовавших событиях вне его.
- Допустим. Но мне почему-то кажется, что вам известно гораздо больше меня. Катрин, Катрин, как вы ловко провели меня, а вернее, нас. Упокой, Господи, их души, - и Жермена перекрестилась слегка дрожащей рукой.
- Что сделаешь, Жермена, - ответила та. - Мы защищали королеву, а вы кого? Не надо - не отвечайте. Нам это совсем не нужно знать.
- Дело тут вот в чём, - продолжил я. - Кардинал Ришелье проводит следствие о двойном заговоре. Рано или поздно он узнает, в какой дом карета с фальшивыми гербами баронессы де Бово часто привозила гостей. Не трудно будет установить и, кто дружен с хозяйкой дома, ее связи. Это приведет к Женевьеве, а от нее и к нам. Вы наверняка осведомлены о подозрительности и беспринципности кардинала. Он может принести нам много хлопот, которых хотелось бы избежать.
- А мне почему-то кажется, что вас беспокоит не только преследование со стороны кардинала, а и что-то другое.
- Могли бы, и договорить, Жермена. Вы, я вижу, очень умны. Если бы вы сказали, что мы опасаемся и мести, то оказались бы правы. Тогда вы уже догадались и о том, что нам от вас нужно.
- Чтобы я исчезла с лица земли. Тогда кардиналу некого будет допрашивать. Исчезнуть просто, и напиток для исчезновения стоит в моем шкафу, - тут она криво усмехнулась. - Но у меня не хватит силы воли им воспользоваться. Вот сижу и жду, когда за мной придут. Как ни странно, но мне некуда убежать. Так уж сложилось. Всё равно найдут.
- У нас нет причин желать вам смерти. Тем более что мы не знаем соображений, побудивших вас примкнуть к заговорщикам. Нам достаточно, если вы просто покинете Францию. В вашем распоряжении полчаса на сборы. Мы проводим вас за стены Парижа.
- И, Жермена, распорядитесь, пожалуйста, принести бумагу и перо. Я напишу для вас письма в дорогу, - сказала Луиза. - Да, слуг немедленно распустите. Пусть идут, куда хотят, но только не в ваше поместье. Оставьте себе кучера и камеристку.
- А если я откажусь?
- Вы с ума сошли, Жермена! - непроизвольно воскликнула Катрин.
- Ваше дело, Жермена, - в голосе Луизы послышались железные нотки. - Тогда вы не даете нам выбора. Вы понимали, на что шли, и какие возможны последствия. Мы оставим вас наедине с господином де Молем и его кинжалом. Ваш заговор и так унес в никуда множество жизней. Чашу не переполнит и еще одна жертва. Тем более добровольная. А ведь вы молоды, и жизнь для вас еще не кончилась.
- Я..., я согласна, - и Жермена удалилась.
Через минуту мажордом принес бумагу и чернильницу с перьями. Луиза села что-то сочинять.
- Поедете через мои владения, - дает указания Луиза, возвратившейся Жермене. - Вот это письмо, Жермена, в городе Арзо вручите человеку, адрес которого здесь написан. Вам помогут сменить имя и проводят до итальянской границы. А вот это письмо для моего поверенного в Италии. Он поможет вам устроиться. Очень надеемся больше вас не увидеть.
В полчаса всё утрясти не удалось, но в течение часа дом опустел. В окно мы посмотрели вслед растерянно оглядывающимся, расходящимся слугам. У жилища Женевьевы Луиза и Катрин пересели в свои кареты и отправились в Лувр. Мы же с Пьером последовали верхом за каретой Жермены. Заехали к ее банкиру, где она забрала какие-то денежные бумаги. На парижской дороге мы с Жерменой расстались. Она свернула к владениям Луизы, а мы поехали в замок.
- Луиза, - вечером, когда все собрались, поразился Арман, - неужели ты и в самом деле распорядилась бы заколоть Жермену? А если бы Пьер отказался.
- Если бы, если бы... - а что нам оставалось бы делать? Пьер - не Пьер, а разница какая? Когда она ляпнула об отказе, я была готова ее сама придушить. Но была надежда, что просто угроза сработает. Пьер, ты бы ее пырнул ножичком со злости?
- Чёрт его знает! Наверное, всё-таки пырнул бы, представив себе все прелести, которые нас всех ждут, если я не пырну. Хотя мне ее и жалко было. Зажмурился бы и пырнул.
- Жалко? Это когда она сказала, что сидит и ждет, что за ней придут? - спросил я Пьера.
- Именно. Всё-таки сильная женщина. А как она на лету всё схватывает! Другая бы тут с ума сходила. Знаете, что я подумал? Что ее побудило впутаться в заговор, мы так и не знаем. О ее прошлой жизни тоже ничего. Может быть, ее чем-то вынудили? В ней не ощущается злодейка. У меня такое чувство, что если бы не произошедшее, то Жермена вполне могла бы вписаться в нашу компанию. В ней звучит что-то такое родственное нам.
- Ну, Пьер, - смеясь, воскликнула Луиза, - ты охотник и, считай, поэтому почти дитя природы. Тебе и карты в руки по части ощущений. А может быть, ты и прав. Меня тоже тяготит мысль, что здесь словно что-то сложилось как-то не так, неправильно. Аманда, а что ты думаешь по этому поводу?
- А мне думать не приходится. Я же ее не видела и не слышала. Если же серьезно полагаться на ваши ощущения, как я полагаюсь всегда, то, честно говоря, даже не знаю, что и сказать. Особа, с ваших слов, загадочная, но не озлобленная. Не вяжется это как-то с произошедшим. Нужно подождать. Если Ришелье не доберется до дома Граммонов или откажется от ловли пособников в Париже, то можно будет послать Жермене весточку, чтобы она возвращалась. А там видно будет.
- У нас компания неуравновешенная, - подал голос Гийом. - Мужчин четверо, а женщин трое.
- Это ты к чему, Гийом? - вскинулась Катрин. - Готов совершенно незнакомого человека принять в нашу компанию?
- Я-то тут причем? Вы ее встречали, говорили - вы и решаете. А я вот вижу, что вы готовы к ней присмотреться. Только история с заговором мешает. А с другой стороны, именно история с заговором нас с Жерменой и свела. Рука судьбы. Так что кончено дело?
- Вряд ли, - скривилась Луиза. - Ришелье так просто не успокоится. До нас ему теперь не добраться, но любопытство, что же тут на самом деле произошло, ему спать не даст. Аманда, твое время выходить на сцену.
- Думаешь, Ришелье начнет домогаться сведений у меня?
- А у кого же еще! Не у меня же, учитывая нашу взаимную «любовь». И не у Катрин из-за ее легкомысленности. Хотя она и не такая легкомысленная, как кажется. Проболтается с удовольствием, но когда начнешь размышлять, над нагороженным ею, то окажется, что кроме пустоты, за словами ничего нет - ничего не выдала. Об Армане и Пьере Ришелье даже и не подумает. Для него они авантюристы, которыми кто-то управляет. Серж кардинала сильно обидел и Ришелье с просьбами к нему обращаться не будет. Да и посчитает ниже своего достоинства. Про Гийома он вообще ничего не знает. Вот только с Амандой он и рискнет поговорить.
- Ришелье и с просьбами? - удивился Арман.
- А с чем же еще? Ему только это и остаётся, если захочет быстро понять, что произошло. Сыск может длиться бесконечно и неизвестно, даст ли чего-нибудь. У королевы он ничего спрашивать не может. Вот и все соображения.
- Он ко мне не обратится, если вы будете здесь, - задумчиво выговорила Аманда. - Понимает, что я сразу потребую присутствия всех. Вам придется разъехаться. Мне-то надо внести свою лепту в эту историю. А то вы что-то делаете, а я в замке сижу.
- Ладно, разбегаемся с утра по домам, - согласилась Луиза. - Аманда нас соберет, если возникнет что-то интересное или требующее помощи.
- А как Ришелье узнает, что мы разъехались? - поинтересовался Пьер.
- Очень просто. Мы с Катрин вернемся в свои парижские дома. Вот и всё. Ему сразу доложат. Аманда, насколько я знаю кардинала, он попытается встретиться с тобой одним из двух способов. Либо дождется, пока ты появишься в Париже, и пригласит к себе в Пале-Кардиналь на чай. Либо как бы случайно, проезжая по парижской дороге, завернет к тебе в замок под благовидным предлогом. Второе - это если ему надоест ждать первого. Имей это в виду. Так что сама можешь ускорить или оттянуть события. Думаю, дня через два он уже начнет ерзать от нетерпения.
- Прекрасно, - оживился Пьер. - А теперь давайте поднимем бокалы за увлекательно и полезно проведенные дни!
Возражений не последовало. Над башней разнесся мелодичный, хрустальный перезвон.
ч. 1 ... ч. 33 ч. 34 ч. 35 ч. 36 ч. 37
* * *
Вторник. Луиза и Катрин еще не приехали. Рано, наверное. Арман и Пьер за три дня успели съездить домой, уладить свои дела и вернуться обратно чуть позже нас с Амандой. Гийом подробно и исчерпывающе описал нам все события, произошедшие за время нашего отсутствия:
- Всё спокойно.
- Что-то ты сегодня очень разговорчив, Гийом, - заметил Арман. - Мог бы и как-нибудь короче.
- Говорить коротко у нас Катрин мастерица.
- Вот-вот - образец лаконичности. Никогда не тратит на рассказ об оторвавшейся пуговице больше получаса.
- Ты преувеличиваешь, Пьер. Я как-то слышал, как она говорила о сломанной булавке всего пятнадцать минут.
- Интересно, - полюбопытствовал я, - сколько времени непрерывно можно нести чушь, которую я сейчас слышу?
- Долго. Пока Луиза или Катрин не приедут. Ага, вот мы их и накликали! А ты говоришь, что это чушь, Серж. Ничего не делается просто так. Только вот почему-то Луиза тащится позади Катрин. Разве так бывает?
Всё объяснилось очень просто. Обе дамы ехали в карете Катрин.
- А вот и мы, - обрадовала нас Луиза, обмениваясь поцелуями с Амандой. - Заждались? Раньше не получилось. Катрин никак было не вырваться от короля. Людовик вдруг решил поинтересоваться, как идет обучение дочерей.
- Давайте выкладывайте, что там во дворце, - распорядилась хозяйка.
- Ришелье приехал вчера еще до полудня. Король вместе с де Тревилем ближе к вечеру. Поскольку из Ла-Рошели кардинал и капитан мушкетеров ехали порознь, то свои отношения смогли выяснить только в Лувре. Сцепились так, что и король не мог их унять. Ришелье поинтересовался о том, с каких это пор первые лица в королевстве предоставляют свои апартаменты злоумышленникам против короля. Лучше бы он этого не говорил! Понятно, что это просто от раздражения. Но Тревиль вцепился в кардинала так, что от того только перья полетели. Припомнил многое и задал главный вопрос. Для чего существует тайная служба кардинала, которая проспала сразу два заговора против короны? Ришелье и ответить нечего.
Дальше смех один. Тревиль потребовал возмещения ущерба своему имуществу, который нанесли заговорщики. Возмещения за счет службы кардинала, которая допустила побоище в доме Тревиля. Ришелье чуть заикаться не начал от такого нахальства. Орали так, что и на половине королевы всё было слышно.
Так что позавчера занятие у всех было только одно. Кого бы вместо себя подставить под монаршую немилость. Следствие Ришелье начал только сегодня и начал, разумеется, с меня.
- Почему с тебя?
- Как почему? Я же сообщила страже, что видела вооруженную драку у дворца Тревиля. Королева потребовала, чтобы опрос меня проводился в ее присутствии. Стало быть, в ее покоях. Кардинал поскрипел зубами, но возразить не посмел.
- И о чём он тебя пытал?
- Поинтересовался, что я делала ночью в тех местах. Я рассказала о своем увлечении астрономией и звездах, которые лучше всего видны с улицы Старой Голубятни. Королева рассмеялась и просила кардинала задавать вопросы по существу дела. Вот тогда-то допрос и начался. Примерно такого содержания:
«- Значит, вы проезжали мимо дома господина де Тревиля и в свете луны увидели, что какие-то люди за оградой дерутся на шпагах?
- Именно так.
- Сколько их было?
- Я не считала. Наверное, человек десять-двенадцать.
- В каком месте двора это происходило?
- Примерно посередине между воротами и правым крылом дома.
- В этом месте довольно узкие дорожки.
- Ну, и что? Дорожки узкие, а места-то всё равно много.
- Тогда они должны бы выйти и на газон.
- Может быть, и выходили. Было не настолько много света, чтобы разглядеть все мелочи. Да и ограда мешает обзору.
- Понятно. Они дрались плотной группой или рассеялись вдоль дорожки?
- Насколько мне было видно, вроде бы кучкой.
- Тогда они точно не смогли бы поместиться на дорожке.
- И что? Далась вам эта дорожка!
- А то, что мои люди внимательно осмотрели всё вокруг дома и двор. Они не обнаружили никаких потоптанных газонов. Как это может быть? Бестелесные призраки, что ли?»
- Тут я почувствовала, что засыпалась. Сама себя загнала в угол. У меня аж холодок по спине пробежал. Сказала бы, что дуэлянты стояли вдоль дорожки, - и всё было бы в порядке. Пришлось выкручиваться:
«Вам виднее, Ваше преосвященство. Я могу говорить лишь о том, что мне могло быть видно через искажающую всё решетку. Может быть, и бестелесные. Я же их не трогала. Может быть, мне только показалось, что драка была именно на дорожке. Чуть ближе к дому или воротам дорожка как раз переходит в площадки. А может быть, дуэлянты были аккуратны и ступали осторожно, чтобы не повредить собственность господина де Тревиля.
- Странное обстоятельство. А карету баронессы Катрин де Бово вы не приметили, когда любовались звездами или сражением у дома господина де Тревиля?
- Не приметила. Да и как я могла ее приметить, если известно, что ее там не было.
- Как же не было, если она стояла как раз напротив ограды, за которой шла драка?
- Ах, вы об этом. Так это была совсем не карета баронессы. Говорят, что похожая, но не она. Нет, не видела. Я смотрела в другую сторону.
- Таинственная история. Мадам де Шеврез оказывается свидетельницей драки. Причем следов этой драки на указанном ею месте не обнаруживается. Зато буквально тут же имеется чуть ли не сотня трупов, в существовании которых сомнений быть не может. Здесь также присутствует и карета с гербом, принадлежащим подруге мадам де Шеврез.
- И что?
- Не хватает еще только следов присутствия и друзей герцогини графа Армана де Гиша и маркиза Пьера де Моля. Да, еще и этого молодого виконта, появившегося якобы из какой-то России. Про графиню де Жуаньи я не говорю. Она всегда сидит дома, когда ее подопечная молодежь гуляет.
- На что вы намекаете, Ваше преосвященство? Что двое или трое моих друзей, которых там никто не видел, отправили в могилу сотню, как мне известно, до зубов вооруженных заговорщиков? Так если бы именно это и было, то королю следовало бы обвешать моих друзей орденами с ног до головы. А вам, монсеньор, принять их к себе вместо всей вашей тайной службы».
Тут слушавшая нашу перепалку королева опять рассмеялась:
«- В самом деле, монсеньор, откройте мне свой секрет. Иначе я не могу понять, о чём вы ведете речь. Да, герцогиня была на месте известных событий. В этом никто не сомневается, и она сама не отрицает. Причем ее в этом не уличили, а она сама донесла страже. Можно даже без всяких оснований предположить, что там где-то среди улиц и домов скрывались и ее друзья. Впрочем, можно предположить, что скрывался вообще кто угодно.
Вы ведь опрашиваете герцогиню не без каких-то мыслей. Поделитесь с королевой. Что вы хотите установить? Принадлежность герцогини де Шеврез и ее друзей к заговорщикам? Или, может быть, подозреваете ее, а возможно, и ее друзей в уничтожении заговорщиков и, соответственно, заговора? Если первое, то объясните ее мотивы, намерения, приведите доказательства причастности и растолкуйте нам, зачем ей понадобилось поднимать на ноги стражу и тем вызывать к ней вопросы. А если второе, то какие тут у вас намерения? Представить перед королём к награде или отправить в Бастилию? Если в Бастилию, то за что? Итак, кардинал, подозрение в причастности к заговору?
- У меня и в мыслях такого не было, Ваше величество!
- Тогда подозрение в убийстве почти ста человек, покушавшихся на корону?
- Это невозможно!
- Тогда что?
- У меня ощущение, что эта компания всё же имеет какое-то отношение к побоищу в доме де Тревиля. Если так, то они могут что-то знать, видеть такое, что поможет нам докопаться до корней заговора.
- До корней? А разве еще не все корни остались лежать в доме господина де Тревиля и рядом с ним?
- Мы не знаем.
- Что не знаете? Где корни или какие корни? В Лотарингии могут быть корни?
- Они там и есть.
- Ну наконец-то становится понятнее. Вы хотите установить связи герцогини де Шеврез и ее друзей с Лотарингией.
- Совсем нет, Ваше величество.
- Преступную связь всё тех же с заговорщиками?
- Я не думаю, что она существует.
- Тогда что? Хотя я такой вопрос уже задавала.
- Связи заговорщиков с их пособниками в Париже.
- Так, всё еще больше усложняется для моего понимания. Вы что, играете со мной, монсеньор?
- Что вы, Ваше величество, как я посмею!
- Но ведь смеете же. Вы только что сказали, что связи компании госпожи де Шеврез с заговорщиками не предполагаете и тут же заявляете, что им могут быть известны связи заговорщиков с их пособниками в Париже. Одно исключает другое. Никогда не замечала за вами, монсеньор, страсти к парадоксам. Хоть какие-нибудь, если и не доказательства существования пособников, то хотя бы признаки их существования у вас есть?
- Нет, но следствие только начато.
- Следствие относительно предполагаемого наличия пособников в Париже?
- Да.
- А относительно происхождения заговоров и их истоков извне Парижа? А также пособников в Лотарингии и других провинциях?
- Такого следствия мы еще не начинали.
- Это очень странно, монсеньор, не находите? Относительно того, где нет ничего и уже не составляет опасности, ведется следствие. А вот относительно того, где есть истоки, корни, доказательства и угроза повторения, никакого следствия не открыто.
Что вы молчите, Ваше преосвященство? Из ваших же слов складывается впечатление, что вы зачем-то пытаетесь просто встроить герцогиню де Шеврез и ее друзей в историю с заговором. Зачем? Что вы от них хотите получить на самом деле? Я думаю, что на этом нашу беседу следует завершить.
Госпожа де Шеврез и, думаю, ее друзья тоже не имеют намерения скрываться. Их всегда можно будет опросить, имея ненадуманные основания. Но если следствие по заговору или заговорам будет вестись так же, как сейчас, то я буду вынуждена обратиться с этим к королю.
Что же касается некоторых противоречий в словах госпожи де Шеврез, то вряд ли они могут иметь какое-нибудь значение. Люди часто становятся свидетелями преступлений при таких обстоятельствах, которые их самих компрометируют, но к преступлению не относятся. Потому и молчат о том, что видели. Госпожа же де Шеврез, похоже, посчитала своим непременным долгом уведомить о совершенном преступлении. Но таким образом, чтобы самой не оказаться скомпрометированной обстоятельствами, в которых она оказалась. Видите, она даже кивает головой в подтверждение.
Я глубоко уважаю вас, кардинал, но если я услышу еще что-нибудь подобное тому, что услышала за последний час, то вы утратите мое уважение. Я вас больше не задерживаю».
- Вот так Анна вытащила меня из цепких лап Ришелье. И в который раз уже.
- Королева просто мастерски превратила твой допрос в допрос кардинала, - восхитился Арман.
- Да, - подтвердил я. - почти вытащила нас из этой заварушки. И дала понять Ришелье, что мы под ее защитой. Хотя, с другой стороны, Ришелье наверняка понял, что королеве известно больше по поводу этой истории, чем всем. Соответственно, и нам тоже может оказаться известно больше. Только ему теперь будет трудно к нам подступиться.
- Почему ты сказал, что королева почти вытащила нас из истории с заговором? Разве не совсем вытащила? - удивилась Луиза.
- У нас осталось два слабых места - Жермена ле Гран и монахи. Жермена должна немедленно исчезнуть из Парижа. А то Ришелье вдруг до нее всё же докопается. Луиза, Катрин, завтра же с утра берите Женевьеву ла Моль в оборот, гоните с ней к ее подруге Жермене и выпихивайте ее из Парижа хоть силой. Причем неизвестно куда и надолго.
Кстати, Пьер, а Женевьева ла Моль не твоя родственница? Я-то думаю: что это у нее фамилия такая знакомая? Только сейчас сообразил.
- Понятия не имею. Этих Молей с приставками де, ла, ле, дю во Франции, как собак нерезаных.
- Ладно. Арман, Пьер, завтра с утра заглянем к падре Березини. Нужно осведомить наших соратников в рясах о позиции королевы и нашем сложившемся положении. Это поможет им отбиться от Ришелье, если он попытается насесть на Архиепископа Парижского. Хотя нет, втроем нам у Березини делать нечего. Арман, посетишь легата один. А мы с Пьером составим компанию Луизе и Катрин. Там дело посерьезнее.
* * *
- О, Паскаль, - воскликнула Луиза, увидев спускающегося по ступеням дома Женевьевы ла Моль мужчину лет тридцати, - и вы тоже решили в такую рань высказать хозяйке дома свое почтение? И как она? Здорова ли? В радости или печали?
- Здравствуйте, герцогиня. Хозяйка здорова. Вот заглянул к ней по пути на службу, чтобы выполнить данное мне поручение.
- Что ж вы так, Паскаль, с утра и уже с заботами. Совсем не жалеете нашу Женевьеву. А вот мы с подругой, напротив, порадовать ее хотим хорошими известиями.
- Какими известиями? - высунула свой нос из дверей симпатичная женщина лет двадцати семи или двадцати восьми, одетая в какую-то домашнюю хламиду. - Ой, ты не одна? Я не одета.
- Не одна, как видишь, и Катрин тут. А это наши друзья. Но не представлять же их тебе через щель в двери.
Женевьева исчезла, а дверь распахнула служанка, и мы вошли, сопровождаемые задумчивым взглядом Паскаля де Менжа. Пришлось минут десять подождать в гостиной, пока Женевьева появится перед нами. Уютная гостиная. Пейзажи и натюрморты по стенам. Удобные кресла вместо стульев и несколько кушеток по стенам. Большой стол у окна.
- Ну, что ж, представьте мне своих спутников, - обращаясь к Луизе и Катрин, промолвила хозяйка дома, улыбаясь и располагаясь в кресле среди нас. - Очень приятно, господа. Правда, я не ожидала столь раннего визита и несколько удивлена. Вы уже завтракали? Да? Я тоже успела. Может быть, тогда кофе? Нет? Так что это за радостная новость для меня, которую вы принесли? В Лувре планируется бал по случаю возвращения короля в Париж?
- Нет, гораздо более приятная и полезная для тебя новость, - ответила Катрин. - Ты ведь, конечно, знаешь о побоище во дворце де Тревиля.
- Слышала, но какое это имеет отношение ко мне и в чём тут для меня радость? - пожала плечами Женевьева.
- Радость в том, что почти все заговорщики убиты, а те, которым удалось уцелеть, исчезли из города.
- Ну и что? Мне-то от чего радоваться?
- Какая ты непонятливая, Женевьева, - вступила в разговор Луиза. - Ришелье ведет следствие. У него нет и не будет арестантов или прямых свидетелей, которые могли бы указать на твою приятельницу Жермену ле Гран как заговорщицу или пособницу заговорщиков. А через нее не доберутся до тебя и твоего Паскаля. Сама знаешь, какой кардинал подозрительный и въедливый!
Женевьева побледнела. Похоже, что участие Жермены в заговоре для нашей хозяйки и в самом деле новость. И вроде бы в словах Луизы не усомнилась или почти не усомнилась. Наверное, поняла, что Луиза такими вещами шутить не будет.
- Почему вы думаете, что Жермена заговорщица?
- Нам и думать не нужно. Мы знаем, и при этом давно. Нас не интересует, как и насколько и ты влипла в заговор Генриха Лотарингского...
- Генриха Лотарингского? - с ужасом прошептала Женевьева.
- Да, и нам даже не интересно, насколько заговорщикам удалось втянуть в свои дела твоего Паскаля. Нам нужно одно. Чтобы ты оказалась в стороне и никакой связи между тобой и провалившимся заговором не было. Вряд ли интерес заговорщиков был именно в тебе. Обычно тут интерес во влиятельных личностях. Лейтенант стражи может показаться мятежникам очень полезным.
- Очень полезным..., - упавшим голосом пробормотала хозяйка дома. - Паскаль, Жермена... Как это? Вы уверены? Луиза, этого не может быть! Паскаль никогда... И Жермена видела его у меня всего раз или два. Откуда вы можете знать о заговорщиках? Хотя королева...
- Женевьева, успокойся и подумай хорошенько. С чего бы это Жермена стала набиваться тебе в подруги? Притом наверняка с недавних пор. Будь она твоей старой приятельницей, то мы с Катрин так же давно встретили бы ее в твоем доме.
- Месяц назад или немного больше мы встретились, выходя из церкви. Она сказала, что видела меня во дворце, когда бывала там с отцом. Разговорились, и я пригласила ее заходить ко мне на чашку кофе и поболтать. Но Паскаль... Она не просила с ним познакомить. Это произошло случайно. Потом как-то интересовалась, насколько долго он пропадает на дежурствах. Вот и всё.
- А большего и не нужно. Жермена с ним познакомилась. Встретиться с ним не здесь, как бы случайно и без тебя очень просто.
- Это ужасно! Заговор, Жермена, кардинал и мы с Паскалем. Я ошарашена. Что же нам, то есть мне, теперь делать?
- Делать в основном будем мы, Женевьева. Мы тоже обстоятельствами впутаны в эту историю. Если ищейки Ришелье доберутся до Жермены, то доберутся и до тебя. Начнут выяснять, с кем у тебя приятельские отношения. Узнают, что мы с Катрин часто у тебя бываем. Сама, наверное, не раз слышала, что может произойти с тем, кто попадает хотя бы лишь под подозрение у кардинала.
- Конечно, слышала.
- Тогда слышала, и какую сильную «любовь» он ко мне питает. Он использует любой повод, чтобы напакостить мне. Так что мы с Катрин не меньше тебя заинтересованы в том, чтобы Жермена ле Гран исчезла бы куда-нибудь бесследно. Когда ты ее последний раз видела?
- А ведь и правда. Она не заглядывала уже дня три или четыре.
- Понятно. Заговор провалился, а вместе с ним исчез и интерес к тебе.
- А Мишель, о котором рассказывала Катрин?
- Ну, вот - наконец-то и до тебя начинает доходить. Не было никакого Мишеля.
- Ох, значит...
- Значит, значит. Всё что-нибудь да значит. Собирайся. Нам нужно срочно поговорить с Жерменой. Ты введешь нас к ней в дом.
Пока Женевьева собиралась, мы коротко обменялись мнениями относительно грядущего визита.
- А мы не наткнемся там на ищеек кардинала? - с опаской предположила Катрин. - Если нас там увидят, то ужас что будет.
- Вряд ли, - попытался я ее успокоить. - На Жермену можно выйти только через фальшивую карету Катрин. Нужно опросить уйму народа по всему Парижу, чтобы наткнуться на того, кто видел ее у дома Граммонов. А этому всё время будет мешать настоящая карета Катрин. Попробуй разбери, какую и где видели.
- Однако осторожность не помешает, - заметил Пьер. - Я пойду туда прямо сейчас и присмотрюсь к окрестностям. Вы сразу к дому Граммонов не подъезжайте. Остановитесь поодаль. Я подойду.
- Верно, - поддержала его Луиза, - осторожность не помешает.
Пьер ушел. Через несколько минут появилась Женевьева и вопросительно уставилась на опустевшее кресло.
- Пьер пошел вперед, - пояснила ей Луиза. - Посмотрит, не следят ли за домом Граммонов.
Погрузились в карету Женевьевы. Подъезжая к дому Граммонов, прихватили Пьера, не обнаружившего вокруг ничего подозрительного. Жермена - женщина весьма приятной наружности - была дома, и, казалось бы, ничуть не удивилась такой вдруг нагрянувшей компании. Словно ждала кого-то и с нашим приездом всё так же продолжала ждать. Достаточно приветливо, хотя и сдержанно поздоровалась со всеми, отослала впустившего нас мажордома, предложила нам сесть и вопросительно глянула на Женевьеву.
- Жермена, - тихо произнесла та, - эти господа хотят с тобой поговорить.
- О чём.
- О герцоге Генрихе Лотарингском, гостившем до недавнего времени в вашем доме. А также о вашем и нашем будущем, вытекающем из вашего гостеприимства таким людям, - начал я.
Жермена глубоко вздохнула, словно всхлипнула.
- Говорите, господин де Бурже. Правда, я не понимаю связи между вашим будущим и моим гостеприимством в отношении кого бы то ни было.
- Сейчас поймете. Только давайте допустим для начала, что мы не ваши друзья и не люди кардинала Ришелье. А также допустим, что и вы, и мы достаточно осведомлены в событиях четырехдневной давности во дворце господина де Тревиля и предшествовавших событиях вне его.
- Допустим. Но мне почему-то кажется, что вам известно гораздо больше меня. Катрин, Катрин, как вы ловко провели меня, а вернее, нас. Упокой, Господи, их души, - и Жермена перекрестилась слегка дрожащей рукой.
- Что сделаешь, Жермена, - ответила та. - Мы защищали королеву, а вы кого? Не надо - не отвечайте. Нам это совсем не нужно знать.
- Дело тут вот в чём, - продолжил я. - Кардинал Ришелье проводит следствие о двойном заговоре. Рано или поздно он узнает, в какой дом карета с фальшивыми гербами баронессы де Бово часто привозила гостей. Не трудно будет установить и, кто дружен с хозяйкой дома, ее связи. Это приведет к Женевьеве, а от нее и к нам. Вы наверняка осведомлены о подозрительности и беспринципности кардинала. Он может принести нам много хлопот, которых хотелось бы избежать.
- А мне почему-то кажется, что вас беспокоит не только преследование со стороны кардинала, а и что-то другое.
- Могли бы, и договорить, Жермена. Вы, я вижу, очень умны. Если бы вы сказали, что мы опасаемся и мести, то оказались бы правы. Тогда вы уже догадались и о том, что нам от вас нужно.
- Чтобы я исчезла с лица земли. Тогда кардиналу некого будет допрашивать. Исчезнуть просто, и напиток для исчезновения стоит в моем шкафу, - тут она криво усмехнулась. - Но у меня не хватит силы воли им воспользоваться. Вот сижу и жду, когда за мной придут. Как ни странно, но мне некуда убежать. Так уж сложилось. Всё равно найдут.
- У нас нет причин желать вам смерти. Тем более что мы не знаем соображений, побудивших вас примкнуть к заговорщикам. Нам достаточно, если вы просто покинете Францию. В вашем распоряжении полчаса на сборы. Мы проводим вас за стены Парижа.
- И, Жермена, распорядитесь, пожалуйста, принести бумагу и перо. Я напишу для вас письма в дорогу, - сказала Луиза. - Да, слуг немедленно распустите. Пусть идут, куда хотят, но только не в ваше поместье. Оставьте себе кучера и камеристку.
- А если я откажусь?
- Вы с ума сошли, Жермена! - непроизвольно воскликнула Катрин.
- Ваше дело, Жермена, - в голосе Луизы послышались железные нотки. - Тогда вы не даете нам выбора. Вы понимали, на что шли, и какие возможны последствия. Мы оставим вас наедине с господином де Молем и его кинжалом. Ваш заговор и так унес в никуда множество жизней. Чашу не переполнит и еще одна жертва. Тем более добровольная. А ведь вы молоды, и жизнь для вас еще не кончилась.
- Я..., я согласна, - и Жермена удалилась.
Через минуту мажордом принес бумагу и чернильницу с перьями. Луиза села что-то сочинять.
- Поедете через мои владения, - дает указания Луиза, возвратившейся Жермене. - Вот это письмо, Жермена, в городе Арзо вручите человеку, адрес которого здесь написан. Вам помогут сменить имя и проводят до итальянской границы. А вот это письмо для моего поверенного в Италии. Он поможет вам устроиться. Очень надеемся больше вас не увидеть.
В полчаса всё утрясти не удалось, но в течение часа дом опустел. В окно мы посмотрели вслед растерянно оглядывающимся, расходящимся слугам. У жилища Женевьевы Луиза и Катрин пересели в свои кареты и отправились в Лувр. Мы же с Пьером последовали верхом за каретой Жермены. Заехали к ее банкиру, где она забрала какие-то денежные бумаги. На парижской дороге мы с Жерменой расстались. Она свернула к владениям Луизы, а мы поехали в замок.
- Луиза, - вечером, когда все собрались, поразился Арман, - неужели ты и в самом деле распорядилась бы заколоть Жермену? А если бы Пьер отказался.
- Если бы, если бы... - а что нам оставалось бы делать? Пьер - не Пьер, а разница какая? Когда она ляпнула об отказе, я была готова ее сама придушить. Но была надежда, что просто угроза сработает. Пьер, ты бы ее пырнул ножичком со злости?
- Чёрт его знает! Наверное, всё-таки пырнул бы, представив себе все прелести, которые нас всех ждут, если я не пырну. Хотя мне ее и жалко было. Зажмурился бы и пырнул.
- Жалко? Это когда она сказала, что сидит и ждет, что за ней придут? - спросил я Пьера.
- Именно. Всё-таки сильная женщина. А как она на лету всё схватывает! Другая бы тут с ума сходила. Знаете, что я подумал? Что ее побудило впутаться в заговор, мы так и не знаем. О ее прошлой жизни тоже ничего. Может быть, ее чем-то вынудили? В ней не ощущается злодейка. У меня такое чувство, что если бы не произошедшее, то Жермена вполне могла бы вписаться в нашу компанию. В ней звучит что-то такое родственное нам.
- Ну, Пьер, - смеясь, воскликнула Луиза, - ты охотник и, считай, поэтому почти дитя природы. Тебе и карты в руки по части ощущений. А может быть, ты и прав. Меня тоже тяготит мысль, что здесь словно что-то сложилось как-то не так, неправильно. Аманда, а что ты думаешь по этому поводу?
- А мне думать не приходится. Я же ее не видела и не слышала. Если же серьезно полагаться на ваши ощущения, как я полагаюсь всегда, то, честно говоря, даже не знаю, что и сказать. Особа, с ваших слов, загадочная, но не озлобленная. Не вяжется это как-то с произошедшим. Нужно подождать. Если Ришелье не доберется до дома Граммонов или откажется от ловли пособников в Париже, то можно будет послать Жермене весточку, чтобы она возвращалась. А там видно будет.
- У нас компания неуравновешенная, - подал голос Гийом. - Мужчин четверо, а женщин трое.
- Это ты к чему, Гийом? - вскинулась Катрин. - Готов совершенно незнакомого человека принять в нашу компанию?
- Я-то тут причем? Вы ее встречали, говорили - вы и решаете. А я вот вижу, что вы готовы к ней присмотреться. Только история с заговором мешает. А с другой стороны, именно история с заговором нас с Жерменой и свела. Рука судьбы. Так что кончено дело?
- Вряд ли, - скривилась Луиза. - Ришелье так просто не успокоится. До нас ему теперь не добраться, но любопытство, что же тут на самом деле произошло, ему спать не даст. Аманда, твое время выходить на сцену.
- Думаешь, Ришелье начнет домогаться сведений у меня?
- А у кого же еще! Не у меня же, учитывая нашу взаимную «любовь». И не у Катрин из-за ее легкомысленности. Хотя она и не такая легкомысленная, как кажется. Проболтается с удовольствием, но когда начнешь размышлять, над нагороженным ею, то окажется, что кроме пустоты, за словами ничего нет - ничего не выдала. Об Армане и Пьере Ришелье даже и не подумает. Для него они авантюристы, которыми кто-то управляет. Серж кардинала сильно обидел и Ришелье с просьбами к нему обращаться не будет. Да и посчитает ниже своего достоинства. Про Гийома он вообще ничего не знает. Вот только с Амандой он и рискнет поговорить.
- Ришелье и с просьбами? - удивился Арман.
- А с чем же еще? Ему только это и остаётся, если захочет быстро понять, что произошло. Сыск может длиться бесконечно и неизвестно, даст ли чего-нибудь. У королевы он ничего спрашивать не может. Вот и все соображения.
- Он ко мне не обратится, если вы будете здесь, - задумчиво выговорила Аманда. - Понимает, что я сразу потребую присутствия всех. Вам придется разъехаться. Мне-то надо внести свою лепту в эту историю. А то вы что-то делаете, а я в замке сижу.
- Ладно, разбегаемся с утра по домам, - согласилась Луиза. - Аманда нас соберет, если возникнет что-то интересное или требующее помощи.
- А как Ришелье узнает, что мы разъехались? - поинтересовался Пьер.
- Очень просто. Мы с Катрин вернемся в свои парижские дома. Вот и всё. Ему сразу доложат. Аманда, насколько я знаю кардинала, он попытается встретиться с тобой одним из двух способов. Либо дождется, пока ты появишься в Париже, и пригласит к себе в Пале-Кардиналь на чай. Либо как бы случайно, проезжая по парижской дороге, завернет к тебе в замок под благовидным предлогом. Второе - это если ему надоест ждать первого. Имей это в виду. Так что сама можешь ускорить или оттянуть события. Думаю, дня через два он уже начнет ерзать от нетерпения.
- Прекрасно, - оживился Пьер. - А теперь давайте поднимем бокалы за увлекательно и полезно проведенные дни!
Возражений не последовало. Над башней разнесся мелодичный, хрустальный перезвон.
ч. 1 ... ч. 33 ч. 34 ч. 35 ч. 36 ч. 37
